СПН, винцест
Love, love is a verb
Love is a doing word
Fearless on my breath
Gentle impulsion
Shakes me makes me lighter
Fearless on my breath
Любовь изнашивается, как застиранные джинсы, затасканные футболки, с логотипом рок-группы, выцветшая от частных носок и стирок, рисунок осыпается, и ты досадливо стряхиваешь крошки краски с живота, с небольшой дырочкой на шве у плеча.
Вот и он поизносился, затирался, размылся, остыл. Хотя и по сути данная сторона их отношений открылась недавно.
Дин почти слышал, как Сэм закрывается внутри себя на все замки и щеколды, засов скрежещет, глухо ударяется.
Старшему страшно, он знает, что в эти баррикады не пробиться. Теперь вдвойне. От Сэма веет холодом даже когда они сидят в теплой машине, с горячим кофе в руках, ногти Сэма посиневшие, он хлюпает носом и пьет, быстро глотая, словно кофе просто минералка. Потому что Дину обжигает пальцы сквозь стаканчик.
Где Дин промахнулся, когда пропустил Снежную Королеву, которая превратила сердце Сэма в кусок льда?
Стоило им с Дином оказаться где угодно, расспрашивать свидетелей, сидеть в кафешке, вместе ковыряться в книгах или по сайтам с Сэмом все было в порядке. Он был улыбчив, разговорчив, но стоило Дину посмотреть на него чуть больше, чем на брата, или попытаться поцеловать в шею, младший Винчестер словно каменел, вяло улыбался или пытался отодвинуться. Дин-у-нас-ведь-работа-Дин-не-сейчас-Дин-не-время-Дин.
И Дин отступал, хотя привык брать крепости набегом, но тут шагал назад, это же его брат, Сэмми, он просто сучка, он занят, они ищет, он…
Попытки уговорить и успокоить самого себя. Обычно, у людей это неплохо выходит, самовнушение. Но Дин почти был спокоен, но это «почти» разрасталось и пухло, заполоняло охотника, не давая дышать.
Они всегда противостояли словно, кидались друг на друга, умирали друг за друга, любили, заботились, врали, чтобы спасти, помогали из последних сил, высмеивали, но только так, как могут братья, но никогда Дин не чувствовал, что их разлучает что-то. Этого не смогла сделать Джессика и отъезд Сэма, ни Руби, ни вся его ложь вместе взятая, все его уходы, выключенные телефоны, когда у Дина уже кончились силы придумывать, что могло стрястись с братом.
А сейчас Сэм как таял на глазах.
Сэм лежит на кровати, лениво щелкая пультом примерно раз в десять минут, Дин не знает почему отслеживает это. Он смотрит на брата, который делает вид, что поглощен происходящим на экране, охотник по глазам видит, что Сэм о чем-то думает, а телек ради какого-то фона включил, эффекта присутствия, Дина он явно не считал за живое существо.
Поднимаясь, и проходя мимо давит на тугую кнопку, выключая долбанный ящик, Сэм даже не заметил, только плечами передернул, будто ознобом пробило, продолжая так же смотреть в одну точку, словно мертвый экран звал его за собой.
- Сэмми? – зовет Дина брата.
- А? – младший дергается, током ударенный и поднимает глаза.
- Спать вали уже. Залипаешь на всем.
Сэм трет глаза, как-то по-детски, что для такого громилы противоестественно и очень забавно. Быстро раздевается и ныряет в кровать, даже не спорит, вообще ничего не говоря и отрубается в течении нескольких минут. Дин подходит и смотрит заворожено, касаясь пальцами лица брата, запоминая будто напоследок. И гонит эту мысль.
И тоже ложится спать. Завтра много работы.
Каждое утро Дин почти готов проснуться, встать с кровати и не увидеть Сэма. Версии разные. Не обнаружить ничего, словно и не было в его жизни, или же наоборот заметить легкие намеки, забытую щетку, распечатанную пачку мятной жевачки на столе, провод зарядки от телефона. От ноута в жизни не оставит, от мобильника легко, ведь скорее всего купит новый и сменит номер. Исчезнет для Дина.
Каждое утро Дин прислушивается, с ужасом ожидая услышать тишину, но слышит смешное посапывание брата. Ему кажется, что все дело в форме носа уточкой, поэтому и сопит так. Сэм спит, зарывшись в одеяло, лохматый, патлы по подушке разбросаны, ладонь покоится под ней, старший выбирается из кровати, в комнате холодно, точнее даже зябко. Дину хочется нырнуть к Сэму, туда, внутрь, в тепло большого тела, попасть в объятья, прижимаясь спиной к груди брата, это было слишком романтично, но Дин ужасно любил утром лежать с Сэмом. Спать было не всегда удобно, брат занимал собой много места, да и ноги вечно не влезали на мотельные кровати.
Сейчас Дин стоит как неприкаянный, смотрит, а брат открывает свои ивового разреза глаза, сонно моргает, и вдруг распахивает одеяло, не понятно зовет Дина к себе или просто вставать собрался… Чуть отодвигается, освобождая место рядом с собой.
У Дина екает что-то, снова и снова, и он ложится рядом, Сэм накрывает их одеялом сверху, старший Винчестер быстро согревается и сверлит брат взглядом, будто спрашивая, что, черт возьми, происходит.
Но Сэм закрывает глаза, словно отказываясь разговаривать, и пригребает его к себе ближе, вжимая в себя, так что к губам Дина липнут чужие волосы. Брат горячий, у него жаркий рот, и руки теплые, дышит он шумно, как собака, большая, лохматая, язык у Сэма шершавый, тоже так по-собачьи, лижет Дина в шею, тот подставляется, не зная, что делать остановить ли, поддаться, или встряхнуть за плечи, потребовать разъяснений. Что это? Прощание? Продолжение? Примирение?
Дин задыхается во влажном тепле, а Сэм вертит им, как хочет, будто пользуясь дезориентацией брата в пространстве, а тот сдается, рукам брата, губам. Сэм заполняет его, а Дин думает, где он ошибся, чего не учел, не заметил, когда все начало трескаться и сыпаться, как рисунок на старой футболке.
Кончает он тоже с какими-то нелепыми, глупыми мыслями.
Дину хочется в душ, но выбираться из рук брата страшно, иррационально страшно, будто он сбежит тут же. Да и Дин все равно бы услышал хлопанье дверью, Сэм неуклюжий, еще бы и уронил что-нибудь.
- Дин. Дин… - брат зовет его, выворачиваясь и укладываясь сверху, нависая, - Кофе хочешь? – глаза яркие, русалочьи, сверкающие. Будто и не было ничего. Нескольких мучительных недель.
- Хочу, - выдыхает старший, путаясь пальцами в волосах длинных.
- Я быстро, - и вскакивает, быстро одеваясь, бегая по номеру.
Дин только смотрит, сидя на кровати.
У Сэма лихорадочно блестят глаза. Словно он очнулся, или осознал что-то, решил внутри. Дин не может утверждать, разумеется.
Старший хмурится.
- Сбежишь?
Сэм оборачивается в дверях. Глаз не видно из-за волос. Поднимает голову медленно, у Дина ощущение, что он тонет.
- Нет.
Сэм однозначно разобрался в себе, брат по-лисьи щурится.